Степанова М.А.
Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова. Лаборатория педагогической психологии.
1. Одним из принципиальных вопросов психологической науки является вопрос о соотношении психики и внешней практической деятельности. В отечественной психологии для решения данного вопроса большое значение имели культурно-историческая концепция Л.С.Выготского, теория деятельности А.Н. Леонтьева, а также положение С.Л. Рубинштейна о единстве сознания и деятельности. Несмотря на наличие больших конкретно-психологических различий между этими теоретическими направлениями, их объединяет представление о деятельности человека как первично практической, из которой затем выделяется внутренняя умственная деятельность. По мнению С.Л. Рубинштейна, “предметом психологического исследования должна быть не только внутренняя, духовная, умственная деятельность, а и сама та реальная практическая деятельность, посредством которой люди преобразуют природу и переделывают общество, - в её психологическом аспекте.” (Принципы и пути развития психологии, 1959. - С. 250-251). П.Я. Гальперин подчёркивал особое теоретическое значение учения А.Н. Леонтьева и С.Л. Рубинштейна об отношении психики к осмысленной внешней предметной деятельности, благодаря которому в сознание психологов глубоко проникла мысль, что “понимание психической деятельности следует искать в её отношениях именно с внешней предметной деятельностью” (Введение в психологию, 1976. - С. 27).
2. Конкретизация данного положения нашла своё выражение во взглядах на интериоризацию. Как известно, С.Л. Рубинштейн критиковал П.Я. Гальперина за понимание интериоризации как “механизма” образования внутренней психической деятельности из внешней материальной. Он считал, что интериоризация - не “механизм”, а лишь результат, характеристика направления, в котором идёт процесс; “…интериоризация ведёт не от материальной внешней деятельности, лишённой внутренних психических компонентов, а от одного способа существования психических процессов - в качестве компонентов внешнего практического действия - к другому способу их существования, относительно независимому от внешнего материального действия” (Принципы и пути развития психологии, 1959. - С. 253-254).
3. Во-первых, обращает на себя внимание временнoе несоответствие концепций С.Л. Рубинштейна и П.Я. Гальперина. Последние критические замечания С.Л. Рубинштейна датируются 1959 годом, а ссылка на работы П.Я. Гальперина вообще относится к первому его выступлению на совещании по психологии в 1952 году (опубликовано в 1953 году). В то же время основные труды по психологии П.Я. Гальперина вышли позже, в частности, статья “К учению об интериоризации” была опубликована в 1966 году.
4. Во-вторых, внимательное сравнение концепций С.Л. Рубинштейна и П.Я. Гальперина позволяет предположить, что между ними существуют не противоречия, а различия; не содержательные расхождения, а формальные несоответствия (когда одним понятием обозначаются разные явления).
4.1. Учение об интериоризации П.Я. Гальперина уходит своими корнями в концепцию Л.С.Выготского и является её логическим продолжением. Как известно, теория Выготского, и соответственно понятие “интериоризация”, касаются формирования высших психических функций, которые образуются из внешних, развёрнутых, совместных со взрослым предметных действий. Рубинштейн же говорит о более широком классе психических явлений, и П.Я. Гальперин не спорит с идеей Рубинштейна о наличии психических компонентов во всякой внешней деятельности.
4.2. С.Л. Рубинштейн критикует теорию, “которая объявляет “интериоризацию” внешних действий основным “механизмом” умственного развития” (Проблемы общей психологии, 1973. - С. 221). По мнению П.Я. Гальперина, интериоризация есть “процесс образования внутреннего плана”, “а не простое пополнение новым содержанием” (К учению об интериоризации, 1966. - С. 28). Этот процесс совершается по-разному в зависимости от общего уровня психического развития: новое умственное действие может образовываться на основе сложившегося внутреннего плана и присоединяться к системе прежних умственных действий. (Здесь так и хочется провести параллель с Рубинштейном, когда он пишет об интериоризации как о переходе от психических процессов одного уровня к психическим процессам другого высшего уровня.)
4.3. По мнению С.Л. Рубинштейна, “характеристика познавательной деятельности как ориентировочной фактически заключает в себе обособление ориентировочного компонента познавательной деятельности, связанное с тенденцией оттеснить характеристику познавательной деятельности как деятельности аналитико-синтетической” (Проблемы общей психологии, 1973. - С. 222). Здесь опять же нет противоречия. Во-первых, П.Я. Гальперин считал, что психология не может и не должна изучать всю психическую деятельность и ограничивал предмет психологии процессом ориентировки субъекта. Согласно теории П.Я. Гальперина, процесс ориентировки составляет “главную сторону каждой формы психической деятельности” (Введение в психологию, 1976. - С. 96). Во-вторых, ориентировочная и аналитико-синтетическая - характеристики деятельности по разным основаниям: ориентировочная - функциональная характеристика, а аналитико-синтетическая - операциональная.
4.4. П.Я. Гальперин писал, что в случае интериоризации непсихическое превращается в психическое (напомним, что Сергей Леонидович не знал этого тезиса Петра Яковлевича). Анализ теоретических взглядов П.Я. Гальперина, и в частности, его понимание идеального, позволяет предположить, что в данном случае речь идёт о том, что нечто объективно существующее становится достоянием субъекта. Практика формирования умственных действий направлена на создание условий, которые способствуют такому переводу действий из разряда объективных в разряд принадлежащих субъекту. В то же время С.Л. Рубинштейн писал, что “ то, что в процессе осознания переходит из мира в человека, приобретая в нём идеальную форму существования, преломляясь через действие переходит в мир, преобразуя его, и, воплощаясь в нём, приобретает материальную форму существования.” (Принципы и пути развития психологии, 1959. - С.255).
Таким образом можно сказать, что между теориями С.Л. Рубинштейна и П.Я. Гальперина общего больше, чем это принято считать.